Девчонка наоборот, вообще никак не отреагировала. По крайней мере, внешне. Окинула нас с ног до головы равнодушным взглядом, на мне даже не задержалась. Ну, не стерва тебе?
Я бегло осмотрел присутствующих. Меня интересовала ещё одна особа. Хотелось задать ей несколько вопросов.
Однако, Лидочки нигде видно не было. Или она в толпе, или вообще не захотела прийти. Не все же в Зеленухах ходят по пятьсот раз смотреть один и тот же фильм. У некоторых с головой все в порядке. Дядька вон с Настей, например, дома остались.
— Пошли, пошли! Не отстаем! — Засуетился дед Мотя. — Стоя хотите кино смотреть?
Он шустро устремился ко входу, при этом, стараясь не упускать из вида Федьку. Это было заметно. По крайней мере, нам с Андрюхой. Потому что Матвей Егорыч вытягивал шею то в одну сторону, то в другую, и пер вперед, рассекая толпу деревенских, как ледокол Северный Ледовитый океан.
Собственно говоря, я оказался прав. У деда Моти имелся какой-то конкретный план. Федька занял для себя и Наташка два места в предпоследнем ряду, а мы устроились на последнем, чуть в стороне от их парочки.
В клубе стало совсем шумно. Народ переместился с улицы внутрь и теперь рассаживался на деревянные кресла. Очень, кстати, неудобные. Через пять минут я начал крутиться на месте, пытаясь найти оптимальное положение, которого, походу просто не существует. Как ни сядь, было жестко и неудобно.
— Хватит возиться, — Прикрикнул Матвей Егорыч, — Скачаешь, как блоха на сковороде.
— Неудобно…
— Неудобно, Жорик, знаешь что делать? Правильно. При дамах сказать не могу. А ты угомонись. Вон, механик заряжает уже.
Сразу в клубе стало тихо. Все присутствующие уставились на белый экран, расположенный там, где было подобие сцены. Вообще, деревенские напоминали мне в этот момент детей, которые ждут чего-то удивительного. Я представил, что бы случилось с ними, окажись они в нормальном современном кинотеатре с хорошей акустикой и изображением хотя бы 3D.
Фильм начался, но я, если честно, вообще не следил за сюжетом. Взгляд то и дело возвращался к Федьке, который мимоходом закинул руку на соседнее кресло, где сидела Наташка. Ну-ну… Пионерская схема. Сейчас невзначай он положил свою конечность девчонке на плечо. Типа, случайно вышло. Желание встать и вырвать эту конечность стало очень сильным.
— Вот да! — Громко, а главное, неожиданно, вдруг сказал дед Мотя на все помещение. — Собака — это дело в работе милиции очень полезное. Ежели какое серьезное преступление, так она — первый помощник.
Я с удивлением посмотрел на Матвея Егорыча. К чему это было вообще?
— Вот не зря Ефим и к нам вызвал этих… кинологов… — Опять громко сообщил в пустоту дед Мотя.
— Егорыч, ты фильм дашь поглядеть? — Раздался мужской голос откуда-то с первого ряда.
— Смотри, кто тебе мешает? — Резонно ответил дед и замолчал.
Но не надолго. Я только отвлекся на Федькину руку, которая медленно начала перемещаться ниже, как снова сбоку, а сидел Матвей Егорыч через одно место от меня, опять послышались его размышления.
— Ты понимаешь, Андрюха, конечно, это из-за Жорика. Часы то его тю-тю… Вот оно, положение человека в обсчистве. А ты говоришь, не может быть, Андрюха.
Братец выглядел в этот момент прихреневшим, потому что вообще ничего не говорил. Он повернулся к Матвею Егорычу лицом и открыл рот, собираясь возмутиться.
— Так погодь… — Прилетел откуда-то с первых рядов женский голос, — Лютик то на месте. Зачем Ефиму эти… с собаками?
— Ну, ты даеш, Марусь! — Дед Мотя заметно оживился. Самое интересное, как он в полумраке опознал собеседницу по голосу, не понятно. — Лютик на месте, а Жоркины часы, нет. Их же кто-то подкинул. Это, знаешь, выходит, покушение на честь сына …. Ну, ты поняла, чьего сына… Тут разобраться надо.
В помещении снова повисла тишина, но какая-то напряжённая. Такое чувство, присутствующие теперь мало внимания обращали на экран, осмысляя животрепещущие события в родном селе. Почти детективная история с политическим уклоном.
— А чё, есть подозреваемые? — Раздался вопрос откуда — то с третьей стороны.
— А то как же! Ефим уже говорил со свидетелем. Ждёт теперь собаку. — Уверенно заявил Матвей Егорыч, а потом вдруг прикрикнул, — Чего раскагакались? Дайте кино посмотреть. Лишь бы потрындеть.
Только в этот момент я обратил внимание на Федьку. Он сидел, будто кол проглотил, с напряжёнными плечами, и свои руки больше по соседним креслам не раскидывал.
Прошло ещё минут десять, Федор наклонился к Наташке и что-то прошептал ей в ухо. Она небрежно пожала плечами в ответ. Федька встал на ноги, повернулся спиной и начал пробираться к началу ряда.
— Чего тебе не сидится! Да аккуратнее! Бугай! — Тут же ругнулся кто-то из зрителей. Походу, Федька наступил ему на ногу.
— До ветру я. Здесь, что ли, сходить? Хочешь, прям рядом с тобой. — Огрызнулся деревенский Отелло.
— Иди уже! — Сразу успокоился пострадавший.
Как только Федька исчез за дверью, Матвей Егорыч повторил его маневр. Вскочил на ноги и рванул в сторону выхода. При этом громким шепотом прикрикнув на нас с Андрюхой.
— А ну, бегом. За мной!
Мы с братцем послушно выполнили приказ. Тем более, Ленка все ближе жалась к моему боку, ухитряясь это делать даже через деревянную ручку кресла, об которую ребра можно сломать. Поэтому я, например, был очень рад, сбежать с сеанса фильма. Один хрен не смотрю.
Выскочили мы на крыльцо клуба почти одновременно, все трое. Вслед нам громко матерились. Подозреваю, Андрюха своим немаленьким весом, как и Федька, отдавил кому-то ногу.
— Вон он! — Дед Мотя ткнул пальцем в улицу, по которой удалялся темный силуэт. — А теперь перебежками за мной. Сейчас нас Федор приведет по назначению.
Глава 8:
Про женскую верность и разведывательные мероприятия
Легко сказать, «перебежками», если с координацией все нормально. Но в нашем партизанском отряде был Андрюха. Из Андрюхи шпион, прямо скажем, никакой. Поэтому «перебежки» выглядели так, словно голодный медведь-шатун ломится по лесу в поисках жратвы. Братец будто специально производил шума за всех троих.
— Я тебе сейчас сломаю ноги. Обе. — Пообещал Матвей Егорыч братцу, когда тот в очередной раз споткнулся и полетел в кусты с громким треском. — Ты нам все мероприятие портишь. Вот знаешь Андрей… Я бы не пошел с тобой в разведку, потому что ты…этот… Гиппопотам.
Федька до сих пор не заметил слежку и Андрюхины кувыркания только потому, что сегодня была пятница. Несмотря на присутствие большей части населения Зеленух в клубе, село все равно жило своей, активной жизнью. Просто если в рабочие дни народ уходил на отдых раньше и деревня засыпала, то сейчас было слышно с разных концов огромное количество звуков. Где-то раздавались голоса. Где-то — смех. Где-то даже играла гармонь.
Хотя, несколько раз, Федор все же оглянулся. Наверное, услышал треск. Но не заметив ничего подозрительного, снова топал вперёд.
К счастью, дед Мотя, будто предчувствуя этот момент, падал в траву, громким шепотом отдавая нам приказ: «Лежать!» Либо мы сами успевали присесть за палисадником очередного двора.
— Я чегой-то не пойму, куда он идёт… — Протянул Матвей Егорыч, задумчиво, глядя на Федькину спину.
Мы как раз высунули головы из очередных кустов, сидя на корточках за ними.
А вот я, в отличие от своих напарников, очень даже понимал направление Федькиного движения. Он уже был напротив Лидочкиного дома. Если Федька сейчас свернёт… Федька свернул. Приблизился к калитке, открыл ее и вошёл внутрь.
— Твою мать… — Я плюхнулся на задницу, облокотившись спиной о забор чьего-то палисадника.
— Не понял … Это же Лидки — бухгалтерши дом… — Дед Мотя устроился рядом, пялясь в темноту. — Это что ж я, просчитался? Думал, занервничает и пойдет туда, где его подельник. Ясно же, не один Федька это провернул. Часы, говоришь, в саду забыл… А Лидка тогда при чём?