Бабка принялась что-то втолковывать бедному милиционеру. Бедному, потому что старуха явно хотела чьей-то крови, есть такое старухи, которых медом не корми, дай скандал, а тут все внезапно закончилось.

— Ладно. Пойду. Рад был тебя видеть. — Сказал я громко, еще раз похлопал блондинчика по плечу и, пользуясь тем, что менту бабуля теперь выносила мозг по полной программе, сдал назад.

Развернулся, а потом быстро пошел в противоположную сторону.

Однако, следом за мной, ровно след в след, раздался звук шагов.

— Эй. Стой.

Я не оглядывался и ускорился. Ну, его на хрен. Он местный, и в городе, и во времени. Ему по фигу. А мне сейчас залет вообще никак не нужен. Мы явно вызываем друг у друга сильный негатив.

— Да стой, говорю! — Он ухватил меня за плечо. Пришлось остановиться. Не могу же я бежать, когда на мне висит пацан.

— Чего тебе? — Зашипел на него сквозь зубы, — Сказал ведь, мне проблемы не нужны. Что? Денег дать на новый свитер?

— Да какой, на хер, свитер. Ты меня как назвал? Повтори. — Пацан смотрел пристально. Будто мой ответ ему мог дать что-то очень важное.

— Да все. Проехали. Погорячились оба…

— Е-мое…Не в том смысле. Просто скажи, как ты меня назвал, когда мент появился? — уперся этот придурок. Правда, злости в нем больше не было. Наоборот. Мне показалось, что во взгляде блондинчика появилась какая-то странная надежда.

— Ну… — Я напрягся, вспоминая. Хрен его знает, как. По всякому. — Блин…По-моему, мажористый мудак.

— Да, ну, на фиг…— Пацан выглядел ошарашенным. — Ты не можешь знать этого слова. Тут вообще этого слова еще никто не знает. Мажор я?Да?

— Слушай, ты очень странный тип. Вот это точно. Ну, мажор. Похоже на то. Шмотки фирменные. Рожа наглая. Говоришь высокомерно. Ведешь себя вызывающе. Дорогие часы. Хорошая обувь. Значит, папа при должности.

— У тебя такая знакомая манера говорить… — Выдал вдруг пацан крайне неожиданную фразу. — Бесячья. Все время голос понижаешь. Будто хочешь, чтоб к тебе прислушивались...

Мы стояли, как два дурака, пялились друг на друга и я вдруг понял, кого еще он мне напоминает. Не только героя старого фильма. Этот блондинчик просто до ужаса похож на Никонова. Того самого. Дениса долбанного Сергеевича. Не внешне. Нет. Рожа совсем другая. У того холеная, но обычная. У этого — модельная. Но вот манера говорить... Он так же смотрит на собеседника из-под чуть опущенных ресниц. Поэтому получается, что взгляд у него высокомерный. И цедит слова сквозь зубы. Одолжение делает. Навроде того.

— Ну, ладно. Пойду. Мне правда пора. — Я сделал пару шагов в противоположную от пацана сторону, а потом остановился. Обернулся. Мажор стоял на месте.

— Ткачев. — Сказал он.

— Никонов. — Сказал я.

Причём, мы сделали это одновременно.

— Не может быть. — Пацан хохотнул и провел ладонью по лицу. — Старший лейтенант Ткачев?

Вот в этот момент я, например, вообще обалдел. Честно. Быстро подошёл к нему обратно. Не орать же на всю улицу. А потом, сам не веря, что я это говорю, спросил.

— Никонов Денис Сергеевич?

— Прикинь. — Он развёл руками. — Только такого человека нет. Меня зовут Георгий Аристархович Милославский. Ну…или Жорик.

Это было настолько тупо и в то же время невероятно, что ни он, ни я не понимали, как быть дальше. Первым очнулся мажор.

— Станислав Игоревич… Блин. Нет же. Как правильно?

— Да так и есть. Станислав Игоревич, только теперь Соколов.

— Вот тебе повезло, гадёныш. — Он схватил меня за локоть и потащил за собой. Я даже на гаденыша не обиделся. Потому что ситуация была из ряда вон выходящая. Как вообще это возможно? Я себя-то с трудом принял в прошлом. А теперь еще и этот здесь?

— Так…Идём ко мне домой. Там поговорим. Блин…Нет. — Мажор резко остановился. — Ко мне нельзя, пока не разберемся и не обсудим. Там Тоня. И Семен сейчас придет.

— Семен?

— Да брат младший. — Он покрутил башкой, соображая, куда нам пристроиться, чтоб спокойно поговорить.

— А Тоня? Сестра?

— Нет. Домработница. И еще дед Мотя. Андрюха. Блин. Нет, точно нельзя. Пойдём вон, в ближайший двор. Сядем на лавочку.

— Домработница? — Я двинулся вслед за мажором, который, наконец, определился с направлением. Он топал впереди. Я шел за ним. — Ты что, и здесь при бабле? Ни хрена себе. Вот это несправедливость.

— А ты? — Тут же спросил пацан.

Мы подошли к скамейке, которая стояла рядом с детской площадкой. Жорик сел. Я сидеть точно не хотел. Меня распирало от эмоций. Да, бесит меня этот тип неимоверно. Потому мы, наверное, и здесь сразу сцепились. Но сейчас помимо негатива появилось еще одно ощущение. Я словно встретил земляка где-то в очень, очень далекой стране. Будто много лет вокруг меня были одни папуасы, а сейчас вдруг рядом оказался русский человек

— А я дембельнулся два дня назад. Вот, решаю, что делать дальше и как быть дальше.

— Погоди. Как дембельнулся? Мы же как раз два дня назад в моем офисе сидели. Вернее, ты там со своими операми бегал. А... Или не ты. Твой этот... — Мажор сделал жест рукой, очерчивая мой силуэт.

— Ну, скажем так, это мое второе путешествие. Сначала, полгода назад, попал в аварию. Очнулся уже тут, в советском союзе...

Я принялся рассказывать Жорику всю историю с самого начала. Он слушал внимательно. Не перебивал. И честно говоря, это было очень круто. На душе даже стало как-то легко. Просто я наконец мог с кем-то говорить обо всем открыто. Выслушав до конца, он усмехнулся а потом выдал.

— Короче. Не знаю, что за хрень, но и я тут второй раз. Милославским тоже очнулся после аварии. И тоже полгода назад. Прикинь? Это очень, очень странная хрень... Погоди... Черт! Ты же мент!

— Ну, здесь ещё нет. Здесь я пока просто Стасик Соколов.

— Ты мент! — Жорик вскочил на ноги и принялся нарезать круги рядом со мной. — Ты же бэповец. Ешкин кот! Круто. Реально круто. Вот ты-то и поможешь соскочить из ментовки. Короче. Поехали ко мне. Там все-таки будет надёжнее. Отправлю своих гулять. Сядем и все обсудим. Мне капец, как нужна твоя помощь.

Глава 11. Жорик.

— Слушай, тебя на улицу нельзя выпустить. Уже притащил какого-то постороннего. Нет, ну, ладно, там кошку или кобеля. Любая скотина в хозяйстве — это хорошо. На кой черт ты нам целого человека притараканил? Его, поди, еще кормить надо. Лучше б петуха принес. Или козла привел бы. Толку больше. — Хмуро констатировал Матвей Егорыч, глядя, как мы со Стасом заходим в квартиру.

— Где ж я Вам в Москве козла возьму? — Я стянул обувь, поставил ее на специальную полочку.

— Козлов, Жорик, везде полно. А уж в Москве, думаю, вообще шикарный выбор. — Многозначительно высказался дед Мотя, а потом, развернувшись, исчез в комнате

— Забавный дед… — Соколов задумчиво посмотрел ему вслед.

— Забавный? Да. Это точно. Верное определение. Идем. — Я поманил Стаса за собой, в кухню.

Там и поговорим. Потому что, если в этом доме прятаться, то все его жители приложат максимум усилий, чтоб непременно подслушать, о чем идёт речь. А учитывая их фантазию, которая в некоторых случаях не знает удержу, могу представить последствия их любопытства. Если же мы сядем открыто и просто будем говорить, они могут даже внимания не обратить.

— Матвей Егорыч, а где остальные? — Крикнул я в сторону комнаты, где на время пребывания в Москве обосновались гости.

— Антонина и Андрюха пошли в магазин за продуктами. Вы ведь жрёте, как кони! — Дед выглянул из-за двери, заодно окинув меня оценивающим взглядом. Видимо, искал схожесть с парнокопытными.

— Кто? Мы? — Я искренне возмутился такому заявлению. Только недавно, утром, пока Тоня кормила меня завтраком, именно Матвей Егорыч пришел в кухню, налил себе глубокую тарелку вчерашней солянки, положил три котлеты, затем подумал и добавил еще четыре варёных яйца и бутерброд с колбасой.

— Конечно! Не я же! — Дед Мотя пожал плечами, — Семен еще со школы не пришел. Конец учебного года. Скоро этот оглоед до кучи дома сядет. Как только Антонина ухитряется вас прокормить… Удивительно. Чайник поставь на плиту, кстати. Пора, наверное, чайку испить. С баранками. Там баранки были, я видел.